Началось все как-то печально, сразу с двух плохих новостей: первая – мы с Наташей пробирались через некий фашистский лагерь, вторая – нас заметили. Правда, у меня при себе имелось оружие – пистолет, и я с чистой совестью застрелил нескольких. Но что такое несколько фашистов в лагере фашистов? Поэтому неудивительно, что вскоре мы вступили в схватку с очередным врагом. Борьба велась напряженная, но в конце-концов я отобрал у него винтовку и теперь отстреливаться получалось по-настоящему мощно. Но остальных многочисленных фашистов это не останавливало, и они продолжали бежать за нами. Тогда мы с Наташей запрыгнули в удачно оказавшийся рядом танк и поехали в сторону туннеля под железной дорогой. Путь оказался знакомым – по нему мы обычно ездили на дачу к своим знакомым (вероятно до появления там фашистского лагеря). Немцы осыпали нас градом из пулеметных и минометных снарядов, но наш танк, а, следовательно, и нас самих, это мало волновало. Кроме того, рядом со мной внезапно обнаружился миномет, и я снова апгрейдился, стреляя теперь совсем круто и убивая совсем много. Увидев впереди машину с солдатами, мы запустили в нее снаряд, и разнесли нафиг и машину, и солдат.
Но фашисты были не так-то просты, в погоню за нашим танком они направили два своих, а это уже попахивало как-то не так. Враги запросто могли пробить нашу броню. Посовещавшись, решено было идти на таран. И решено было верно. Наш танк смял броню вражеских, а я параллельно мочил из миномета всех, кто находился внутри.
Однако немцы и не думали заканчиваться. За тоннелем нас уже поджидали коварные фрицы в размере около тысячи штук со своими танками, пулеметами, артиллерией. Я понял, что надо срочно менять тактику. Наташу я отправил заходить сзади, а сам раздобыл шестиствольный пулемет, спрыгнул с танка и рванул на фашистов, стреляя на ходу. Я укладывал их десятками, началась настоящая жесть, в голову даже прокралась предательская мысль, что так не бывает, ведь выстрелы противника не могли меня задеть. Краем глаза я увидел, как жена со снайперской винтовкой забралась к ним в тыл, и аккуратно, по одному снимает немцев, которые в общей какофонии звуков не могли услышать одиночные выстрелы. В общем, было круто. Естественно, для нас, а не для фашистов.