Плоть не может рождаться из не-плоти, волос из не-волоса, в той мере, в которой Парменид запрещал не-бытие.
Нас было трое. В этот раз в образе отважных героев-чекистов, в кожаных куртках и кепках, мы занимались моим любимым делом – спасением мира. На дворе стоял промежуток времени от 20-х до 40-х годов 20го века, и порабощенное социализмом Зло так и норовило разорвать оковы и выпустить свое зловонное дыхание на просторы трудолюбивой страны, борющейся за установление самого прекрасного режима.
Видимо, последняя встреча с тем самым Злом окончилась для нас благополучно, потому что мы гордо и беззаботно прохаживались по центру нашей столицы, осуждая, по всей вероятности, моральный облик гниющих буржуазных стран.
Среди нас троих выделялся один – самый смелый и отважный боец за справедливость, повидавший, несмотря на свой достаточно юный возраст, немало в этой жестокой жизни, мочивший и днем, и ночью антисоветскую контру и воспитывающий патриотизм в душах особо несознательных граждан. С ним-то и произошло нечто странное.
Проходили мы мимо многоэтажного серого здания, имевшего свою неразгаданную тайну. Здание это принадлежало нашей небезызвестной организации, но, в отличие от всех остальных, имело одну интересную особенность: все те, кто когда-либо входил в него, никогда уже не возвращался обратно. Нет-нет, все оставались живы и, как ни странно, даже здоровы, но история их была схожа с историей мелкобуржуазного персонажа Фродо Бэггинса, который нарвался на неприятности из-за того, что много шастал по империалистическим державам и был вынужден в итоге эмигрировать в Заморье, Валинор. Обычно входили в таинственное серое помещение пенсионеры красной страны дабы, доблестно отдав долг Родине, наконец жить мирно и тихо.
Вот и наш юный товарищ внезапно проявил желание войти в это самое здание немедля. Мы никак не ожидали такого развития событий и начали отговаривать, видимо спятившего от напряженной работы, друга, но тщетно. Как и в борьбе с очагами капиталистической чумы, он стоял на своем. Товарищ произнес вдохновенную речь о том, что мы уже ликвидировали преступную группировку, за которой гонялись достаточно длительный срок, и теперь главное дело его жизни выполнено, страна может спать спокойно. И, не желая более слушать наших вполне разумных аргументов (ты ж еще молодой, да мы с тобой столько кулаков еще пересажаем!), сделал смелый шаг внутрь зловещей на вид постройки.
Нам ничего не оставалось кроме как сочувственно вздохнуть, сесть в припаркованную рядом консервную банку, гордо именуемую автомобилем, и уехать к новым коммунистическим свершениям.
Видимо, последняя встреча с тем самым Злом окончилась для нас благополучно, потому что мы гордо и беззаботно прохаживались по центру нашей столицы, осуждая, по всей вероятности, моральный облик гниющих буржуазных стран.
Среди нас троих выделялся один – самый смелый и отважный боец за справедливость, повидавший, несмотря на свой достаточно юный возраст, немало в этой жестокой жизни, мочивший и днем, и ночью антисоветскую контру и воспитывающий патриотизм в душах особо несознательных граждан. С ним-то и произошло нечто странное.
Проходили мы мимо многоэтажного серого здания, имевшего свою неразгаданную тайну. Здание это принадлежало нашей небезызвестной организации, но, в отличие от всех остальных, имело одну интересную особенность: все те, кто когда-либо входил в него, никогда уже не возвращался обратно. Нет-нет, все оставались живы и, как ни странно, даже здоровы, но история их была схожа с историей мелкобуржуазного персонажа Фродо Бэггинса, который нарвался на неприятности из-за того, что много шастал по империалистическим державам и был вынужден в итоге эмигрировать в Заморье, Валинор. Обычно входили в таинственное серое помещение пенсионеры красной страны дабы, доблестно отдав долг Родине, наконец жить мирно и тихо.
Вот и наш юный товарищ внезапно проявил желание войти в это самое здание немедля. Мы никак не ожидали такого развития событий и начали отговаривать, видимо спятившего от напряженной работы, друга, но тщетно. Как и в борьбе с очагами капиталистической чумы, он стоял на своем. Товарищ произнес вдохновенную речь о том, что мы уже ликвидировали преступную группировку, за которой гонялись достаточно длительный срок, и теперь главное дело его жизни выполнено, страна может спать спокойно. И, не желая более слушать наших вполне разумных аргументов (ты ж еще молодой, да мы с тобой столько кулаков еще пересажаем!), сделал смелый шаг внутрь зловещей на вид постройки.
Нам ничего не оставалось кроме как сочувственно вздохнуть, сесть в припаркованную рядом консервную банку, гордо именуемую автомобилем, и уехать к новым коммунистическим свершениям.
Helenku оформляла мыслю!
Да, пожалуйста! Обращайтесь
терпеть не могу...)))
Ну тогда вам повезло, что вы не жили в то время
Мы так и подумали
Да, хорошо, что мы не живем в это время!