Плоть не может рождаться из не-плоти, волос из не-волоса, в той мере, в которой Парменид запрещал не-бытие.
Все те долгие годы, в течение которых я наблюдала за тем, как окружающие меня люди день за днем пересматривают исторические эпики вроде “300 спартанцев” и “Гладиатора”, не прошли даром. Меня настолько впечатлила история древнего Рима, что и на этот раз я смотрела фильм о далеком времени, когда рождалось гражданское право и у весталок еще охранялась девственность.
Лейтмотивом всего художественного произведения, как и полагается, была любовь, а вовсе не гражданское право, что не могло не радовать. Одним из центральных персонажей фильма был некий рыцарь, который чрезвычайно сильно и окончательно бесповоротно влюбился в младшую дочь римского императора. В принципе, у императора было две дочери – старшая, которая была блондинкой, и младшая – брюнетка. В противоположность всем мужчинам, которые, как известно, предпочитают блондинок, сей воин выбрал объектом своих воздыханий именно брюнетку.
Как и любой уважающий себя киногерой, рыцарь, перед тем, как броситься к ногам возлюбленной и признаться ей в разрывающих его сердце чувствах, решил остановиться на полянке недалеко от Рима, слез с лошади и стал репетировать, что именно он скажет дочери императора. Поскольку практиковаться на ком-то было сложно, зеркала поблизости не было, то все слова любви рыцарь обращал к лошади, по всей вероятности, представляя прекрасное лицо своей избранницы вместо треугольной морды животного. Впрочем, не исключено, что выбор именно лошади вместо невесты был продиктован какими-то другими, более очевидными соображениями.
И, наконец, Рим! Вечный город радостно встретил нашего героя – он сразу же попал во дворец императора, и практически сразу же увидел принцессу, но… Неожиданно случилось страшное – на Рим напали, и не какие-то там галлы или восставшие рабы, а настоящие египетские великаны. Чтобы сразу определить принадлежность войска захватчиков, все они были одеты в национальные костюмы.
Захватив столицу Римской империи, великаны, похоже, поначалу хотели просто поприкалываться, потому что объявили, что берут всех в заложники – и все. Вполне возможно, что на этом конфликт бы и закончился, если бы младшая дочь императора не высказала великанам все, что она о них думает, и еще что-то, чрезвычайное для них обидное (мы можем только догадываться о богатом словарном запасе принцессы). Великаны были нелюдьми обидчивыми, и резко поменяли свои планы относительно жителей древнего мегаполиса, решив немедленно сварить их в котлах и тут же съесть.
Наш рыцарь, осознав, что его сейчас, не снимая латы и шлем, будут варить, а потом еще и есть, был глубоко этим фактом опечален. Еще больше его печалил тот факт, что во всем была виновата его избранница, на первый взгляд – идеал спутницы жизни, а на самом же деле – дура дурой. Пока он предавался грустным размышлениям, великаны времени не теряли. Они шустренько принесли котлы, залили водички, посадили туда пойманных ими римлян, и начали варить на медленном огне, помешивая и подсаливая. Котлы были большие, и сперва было даже приятно – вода еще не успела сильно прогреться, и создавалось впечатление посещения хороших римских терм, только окружающая публика несколько не создавала атмосферы уюта. Но затем “окружающая публика” подкинула дровишек, и вот тут-то начало припекать! Даже самые горячие термы могли показаться зимней прохладой по сравнению с котлом, в котором варились римляне. Все дружно начали орать – варившиеся от того, что было жарко; варившие – от того, что завтрак, обед или ужин был уже близок. Конечно же, римляне совершали попытки вылезти из котлов, но те были чересчур велики, и покинуть место адской готовки не удавалось никому, даже рыцарю, который хоть и был хорошим воином, но не имел опыта побега из гигантского котла для варки.
И вот тут… Однако, читатель, потерпи чуть-чуть. Давай вернемся немного назад, когда египетские великаны только захватили Рим. Оказалось, что они смогли поймать и взять в заложники не всех жителей – старшей дочери императора удалось спрятаться. Раздобыв оружие, она подождала, пока великаны потеряют бдительность, и неожиданно напала на них, всех нафиг перебила, и спасла, ну, практически весь город.
Поэтому следующая сцена фильма начиналась тем, что все основные персонажи картины лежали в тронном зале дворца императора, обмазанные глиной, и благодарили всех тамошних богов за чудесное спасение, хотя по правде надо было благодарить старшую дочь императора. Почему все были в глине, так и осталось загадкой – может быть это было хитрое древнеримское средство от ожогов, а может быть великаны в последний момент передумали варить римлян, и решили их запечь на угольях. Кто знает.
И только сейчас рыцарь понял, что на самом-то деле ему нужна такая вот девушка, которая может перебить всех врагов (несмотря на то, что блондинка), а не немного стукнутая на голову младшая дочь императора, которая может устроить всем грандиозную подставу. Он, не счищая с себя глины, подкатил к старшей сестре и, как было ясно из финальных кадров, у них все должно было быть хорошо – счастливые, они вместе уходили из дворца, перешагивая через трупы египетских великанов в национальных костюмах.
Лейтмотивом всего художественного произведения, как и полагается, была любовь, а вовсе не гражданское право, что не могло не радовать. Одним из центральных персонажей фильма был некий рыцарь, который чрезвычайно сильно и окончательно бесповоротно влюбился в младшую дочь римского императора. В принципе, у императора было две дочери – старшая, которая была блондинкой, и младшая – брюнетка. В противоположность всем мужчинам, которые, как известно, предпочитают блондинок, сей воин выбрал объектом своих воздыханий именно брюнетку.
Как и любой уважающий себя киногерой, рыцарь, перед тем, как броситься к ногам возлюбленной и признаться ей в разрывающих его сердце чувствах, решил остановиться на полянке недалеко от Рима, слез с лошади и стал репетировать, что именно он скажет дочери императора. Поскольку практиковаться на ком-то было сложно, зеркала поблизости не было, то все слова любви рыцарь обращал к лошади, по всей вероятности, представляя прекрасное лицо своей избранницы вместо треугольной морды животного. Впрочем, не исключено, что выбор именно лошади вместо невесты был продиктован какими-то другими, более очевидными соображениями.
И, наконец, Рим! Вечный город радостно встретил нашего героя – он сразу же попал во дворец императора, и практически сразу же увидел принцессу, но… Неожиданно случилось страшное – на Рим напали, и не какие-то там галлы или восставшие рабы, а настоящие египетские великаны. Чтобы сразу определить принадлежность войска захватчиков, все они были одеты в национальные костюмы.
Захватив столицу Римской империи, великаны, похоже, поначалу хотели просто поприкалываться, потому что объявили, что берут всех в заложники – и все. Вполне возможно, что на этом конфликт бы и закончился, если бы младшая дочь императора не высказала великанам все, что она о них думает, и еще что-то, чрезвычайное для них обидное (мы можем только догадываться о богатом словарном запасе принцессы). Великаны были нелюдьми обидчивыми, и резко поменяли свои планы относительно жителей древнего мегаполиса, решив немедленно сварить их в котлах и тут же съесть.
Наш рыцарь, осознав, что его сейчас, не снимая латы и шлем, будут варить, а потом еще и есть, был глубоко этим фактом опечален. Еще больше его печалил тот факт, что во всем была виновата его избранница, на первый взгляд – идеал спутницы жизни, а на самом же деле – дура дурой. Пока он предавался грустным размышлениям, великаны времени не теряли. Они шустренько принесли котлы, залили водички, посадили туда пойманных ими римлян, и начали варить на медленном огне, помешивая и подсаливая. Котлы были большие, и сперва было даже приятно – вода еще не успела сильно прогреться, и создавалось впечатление посещения хороших римских терм, только окружающая публика несколько не создавала атмосферы уюта. Но затем “окружающая публика” подкинула дровишек, и вот тут-то начало припекать! Даже самые горячие термы могли показаться зимней прохладой по сравнению с котлом, в котором варились римляне. Все дружно начали орать – варившиеся от того, что было жарко; варившие – от того, что завтрак, обед или ужин был уже близок. Конечно же, римляне совершали попытки вылезти из котлов, но те были чересчур велики, и покинуть место адской готовки не удавалось никому, даже рыцарю, который хоть и был хорошим воином, но не имел опыта побега из гигантского котла для варки.
И вот тут… Однако, читатель, потерпи чуть-чуть. Давай вернемся немного назад, когда египетские великаны только захватили Рим. Оказалось, что они смогли поймать и взять в заложники не всех жителей – старшей дочери императора удалось спрятаться. Раздобыв оружие, она подождала, пока великаны потеряют бдительность, и неожиданно напала на них, всех нафиг перебила, и спасла, ну, практически весь город.
Поэтому следующая сцена фильма начиналась тем, что все основные персонажи картины лежали в тронном зале дворца императора, обмазанные глиной, и благодарили всех тамошних богов за чудесное спасение, хотя по правде надо было благодарить старшую дочь императора. Почему все были в глине, так и осталось загадкой – может быть это было хитрое древнеримское средство от ожогов, а может быть великаны в последний момент передумали варить римлян, и решили их запечь на угольях. Кто знает.
И только сейчас рыцарь понял, что на самом-то деле ему нужна такая вот девушка, которая может перебить всех врагов (несмотря на то, что блондинка), а не немного стукнутая на голову младшая дочь императора, которая может устроить всем грандиозную подставу. Он, не счищая с себя глины, подкатил к старшей сестре и, как было ясно из финальных кадров, у них все должно было быть хорошо – счастливые, они вместе уходили из дворца, перешагивая через трупы египетских великанов в национальных костюмах.
Ну да, хотя фильм и сам по себе был стебный )))
Странный фильм )), поржать можно, а серьезно воспринимать даже пытаться не надо )). Особенно порадовала глубоко драматичная роль Эрика Баны в сием произведении кинематографического искусства. От него без сомнения потребовалось мобилизовать весь свой актерский талант, чтобы весь фильм ходить с видом более ранней модели Терминатора и произносить одну фразу (конечно, она иногда видоизменялась, но, впрочем, не всегда
Точно такой же отзыв написала одна из моих ПЧ (ну почти такой же)... С удовольствием бы взглянула на это зрелище. )))
Ну, можно и взглянуть... впрочем, почему-то для того, чтобы просто взглянуть на это, режиссер и продюсеры растянули сие действие на пару часов )))
рыцарь (то есть объект Средневековья) а Древнем Риме? Здорово))
выбор именно лошади вместо невесты был продиктован какими-то другими, более очевидными соображениями
а что, у принцессы тоже была треугольная морда?..
на первый взгляд – идеал спутницы жизни, а на самом же деле – дура дурой
к счастью, хорошая мысль пришла вовремя, а не как всегда..
Но они терялись на общем фоне )))
#June#
Временные парадоксы, как известно, необъяснимы с позиций классической физики ))))
Может быть она была просто похожа на лошадь? ))
Да, это ему повезло ))
очень натурально отрубили голову
Ну вот, раскрыли весь сюжет )))
На самом деле весь драматизм ситуации заключался в высказывании Генриха VIII про свою комнату. Звучало это примерно как "здесь я обычно провожу время сам с собой, но сегодня я позвал тебя!" (к Мэри Болейн). Жутко, да? Если уж у короля Англии баб настолько не хватало, то что же говорить о всех остальных подданных? )))
да, что-то подобное я припоминаю, только не помню, где это было...
Где-то ближе к началу было, когда эта Мэри впервый пришла к королю в опочивальню, ее-то (Мэри, а не опочивальню) не надо было долго уламывать. Бооольшая ошибка
припоминаю! наверное как раз на этом месте по залу проносились нервные смешки (помню, пару раз за фильм такое тоно было)
Лично мы на этом месте откровенно угорали и еле сдерживались, чтобы не засмеяться в полную силу, а то нас бы точно поняли не так
не надо было сдерживаться
Ну как сказать...мы все-таки хотели досмотреть фильм до конца! )))
Скорее, что непоправимо подавимся попкорном